Мы с этим справимся (польск.)*

Однако же у слез и крови последних дней есть и светлая сторона. Европа, наконец, смогла увидеть, как выглядят настоящие беженцы. Когда мужчины вывозят, спасают своих женщин и детей, а сами возвращаются биться за свою страну, за свою землю и дома.

Шесть с половиной лет назад цивилизованная Западная Европа с укоризной тыкала пальцем в чехов, поляков, венгров, словаков как во второсортных европейцев. Упрекала в ксенофобии и расизме за то, что не хотели признавать сиротками молодых людей с Ближнего востока, которые бросили своих сестер и матерей под бомбами. Она принуждала к квотам и перераспределению, угрожала санкциями и отъемом евробюджетных денег. Даже римский папа проповедовал добровольное этнозамещение населения Европы, назвав его величайшей задачей нашего времени, задачей «поистине евангельских масштабов». Но восточноевропейцы упирались. У них не было колоний в Африке. Они не богатели в прошлом на каучуке и кофе. Не торговали рабами, не меняли стеклянные бусы на золото. Не испытывали потребность счищать грех с души, предоставляя школы и спортзалы дикарям, считающими каждую белую женщину с распущенными волосами проституткой, а выплату социальных пособий обязанностью белого человека.

Теперь, когда пришла настоящая беда, наша общая, все пестрит вокруг предложениями помощи. Кажется, что все, у кого есть крыша над головой, а под ней хоть какой-то свободный угол, готов им поделиться. Солидарность, поддержка, доброта, неприятие зла повсюду. Люди самоорганизуются и, сами будучи обворованными двухлетней войной с невидимым и неуловимым простудным вирусом, отдают то, что могут. Буквально только что казалось, что все это исчезло в обществе, расколотом масками и прививками на тех, кто готов принуждать других к добру, и тех, кто предпочитает творить добро сам. Теперь же все обходится без моралей лицемерных политиков, живущих за высокими заборами в окружении охраны. Без проповедей из Ватикана. Без квот, без брюссельских евробюрократов. Все это скоро пройдет, но ощущение стоит запомнить.

* Рефрен к словам Wir schaffen das, сказанным в разгар миграционного кризиса 2015 года Агелой Меркель, тогдашним канцлером Германии.