Я стараюсь быть в стороне, но отголоски же доносятся. Вот и жена недавно спросила «А что ты думаешь о том, что России разрешили побои в семье?». Наверное, я думаю, что мне очень грустно видеть, как умные и добрые люди защищают большевистское правосознание, отвергая малюсенький шажок к гуманизации уголовного права только потому, что его делает в целом преступная и циничная власть. Все мы, травмированные советским прошлым, нуждаемся в том, чтобы без устали выдавливать из себя такой образ мысли и не прекращать эту работу никогда.

Доктрина социалистической законности, сформулированная, среди прочих, и таким известным широкой публике теоретиком и практиком как А. Я. Вышинский, предполагала, что основой правопорядка в стране победившего пролетариата должна быть строгая нетерпимость ко всем случаям нарушения закона. Это означало расширение сферы публичного права так, что и даже за незначительные правонарушения наступала уголовная ответственность. Туда, где в здоровом обществе поведение людей может регулироваться другими механизмами, тоталитарное государство должно непременно вмешаться, не допуская никакого правового плюрализма, а инструментом такого вмешательства может стать только репрессия. Действительно, если право понимать как выражение воли господствующего класса, то применяемые в отношении отдельных граждан жестокие и несоразмерные наказания находятся в диалектическом единстве с произволом репрессивного аппарата самого государства там, где речь идет об высшей политической целесообразности.

К сожалению, на тех же самых принципах строится правосознание в современной России: любое ослабление репрессии, любая гуманизация законодательства воспринимается как одобрение противоправного поведения. В этом же ключе невольные жертвы доктрины Андрея Януарьевича воспринимают отмену уголовного наказания за побои, которые даже не влекут за собой легкий вред здоровью. Для такого травмированного правосознания любая мысль о том, что нежелательное поведение можно ограничить иначе, чем аппаратом государственного насилия, кажется кощунственной и все, разумеется, в интересах слабых и униженных.

Поэтому не устану напоминать, что уголовное право — это ultima ratio, последний довод государства, то есть такой инструмент принуждения, которым надо пользоваться сдержанно и только в самых крайних случаях. Насилие в семьях — это проблема, причем не только насилие в отношении женщин и детей, но в отношении мужчин тоже. Там, где причиняется ущерб здоровью, уголовная ответственность сохраняется. Там, где под угрозой находится воспитание и благополучие детей, есть механизмы правовой защиты в рамках семейного и гражданского права. И, наконец, если законодатель считает, что должен быть соблюден публичный интерес, может быть применена административная ответственность. Но чем меньше у государства будет оснований для уголовного преследования, тем лучше. Для всех.

Оригинальная заметка в Facebook была удалена, комментарии архивированы. Если вы были участником дискуссии, с удовольствием предоставлю вам копию архива.