Продолжаю разбираться в процессе Эйхмана. Наткнулся у Ханны Арендт на слова, которые практически буквально воспроизводят сегодня не нацистские чудовища, а обычные люди, законодатели, судьи, общественники, борцы за права. Страны, считающие себя победителями нацизма, приняли такую точку зрения как свою собственную.

Однако во время процесса настоящий пример «целесообразности» и «объективности» продемонстрировал отнюдь не обвиняемый, бывший оберштурмбанфюрер СС, а доктор Сервациус, специалист по налоговому и коммерческому праву из Кельна. Он никогда не был членом нацистской партии, но преподал суду такой урок отсутствия «эмоциональности», который каждый присутствовавший не забудет никогда. Момент, один из немногих поистине выдающихся на этом процессе, имел место во время чтения им краткой защитительной речи, после которой суд удалился на четыре месяца для вынесения приговора. Сервациус заявил, что его подзащитный не виновен в пунктах обвинения, касающихся его ответственности за «сбор скелетов, стерилизацию, умерщвление с помощью газа и аналогичные медицинские процедуры». В этот момент судья Ха­леви прервал его: «Доктор Сервациус, я полагаю, что вы оговорились, назвав умерщвление с помощью газа медицинской процедурой». На что доктор Сервациус возразил: «Но это действительно было медицинской процедурой, поскольку проводилась она врачами; это была процедура умерщвления, а умерщвление также является и медицинской процедурой». И, возможно, для пущей уверенности в том, чтобы судьи в Иерусалиме не забывали, как немцы — обычные немцы, не эсэсовцы и даже не члены нацистской партии — и по сей день относятся к акту, который в других странах называется убийством, он повторил эту фразу в своих «Комментариях к решению суда первой инстанции» — «Комментарии» сопровождали передачу дела в Верховный суд; там он снова подчеркнул, что отнюдь не Эйхман, а один из его подчиненных Рольф Гюнтер «всегда занимался медицинскими процедурами».

Доктор Сервациус хорошо знаком с «медицинскими процедурами» Третьего рейха. В Нюрнберге он защищал доктора Карла Брандта, личного врача Гитлера, рейхскомиссара по здравоохранению и санитарии и руководителя программы эвтаназии.*

Недавно прогрессивная общественность оплакивала уход в мир иной судьи Гинзбург, которая убийство ребенка в третьем триместре назвала «медицинской процедурой» и потратила всю жизнь на то, чтобы такая позиция стала не просто частным мнением юриста, вызывающем оторопь и отвращение, а законом. Эффективность и доступность «медицинской процедуры» умерщвления человеческого существа более никого не потрясает. Это не преступление, за которое судят, а «право распоряжаться своим телом». Зло продолжает оставаться банальным, обыденным. Оно рядом и поэтому незаметно.

* Цитируется по Ханна Арендт. Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме. — М.: Издательство «Европа», 2008, С 113—114.

Оригинальная заметка в Facebook была удалена, комментарии архивированы. Если вы были участником дискуссии, с удовольствием предоставлю вам копию архива.