Сегодня кажется очевидным, что русский национализм не существует. Ностальгия по советскому прошлому и макабрический культ «победы» означает, что жизненные силы русских подавлены окончательно и могут более не восстановиться.

Выпускник МГИМО что-то вякнул насчет евреев-антисемитов, а позора теперь не оберешься. Это не МИД, а шайка бездарных импровизаторов, которая безнадежно проигрывает клоунам из послеперестроечного телевизора.

Если украинцы настаивают на отождествлении Киевской Руси с Украиной, тогда предками украинцев были те, кто веками пребывал в рабстве у иноверцев, или торговал соплеменниками, или насиловал, грабил и угонял славян в полон.

Путинская агрессия — это подарок для украинского национализма. Но чтобы европейский славянский народ толкнуть в объятия турок, чтобы перечеркнуть триста лет усилий, надо было постараться. Впрочем, слава Герострата — это тоже слава.

Похоже на то, что заслуги Путина в деле создания украинской нации превысили достижения австрийского и германского генеральных штабов. Поставят ему однажды памятник на Украине как тому, кто сплотил народ в борьбе с «русским империализмом».

Большевики понимали нацию и национальность как биологические категории. В империи же нация — это политическое образование, а национальность — принадлежность к культуре. Это не стоит забывать, когда обсуждаются имперские устремления Кремля.

Не могу понять, как можно иметь в каждом городе по улице Ленина, но при этом не признавать им же проведенные границы Советской Украины. Нельзя быть одновременно наследниками СССР и единой, великой и неделимой России.

Большевистский переворот — это как захват Рима Одоакром. Население и территория те же самые, говорят на русском языке, но по сути — это совсем другое образование, новая цивилизация.

Хоть и нельзя на эмоциональном уровне не испытывать симпатии и не желать успеха тем, кто сейчас переворачивает эту более чем четвертьвековую страницу в истории Белоруссии

Мой разум отказывается понимать, как у русского человека может повернуться язык назвать нацизм и коммунизм одинаковым злом. Или, что еще безумнее, сказать, что коммунизм был злом меньшим.