Современное понимание противоречий между либерализмом и демократией сравнить со средневековым противопоставлением всемогущества и всеблагости Бога.

Немного о политической теологии Карла Шмитта и концепции правового государства Адольфа Гитлера.

На коротких отрезках право эволюционирует по Дарвину, на долгих — по Ламарку. Машина Геделя сама ищет в своем программном коде противоречия и устраняет их. То же самое происходит с правом как системой, состоящей из текстов и агентов.

Право реагирует на кризис производством новых норм, поиском более эффективных способов регулирования. Но когда этот процесс носит хаотический характер, эффективность права может наоборот снижаться.

Рассказ о правовом статусе евреев и о том, как право превращается в бесправие при формальном соблюдении установленных процедур.

Законодатели часто прибегают к определениям, пользуясь аналитическим и догматическим методами. Но смысл большинства терминов становится понятен только из контекста.

Мой основной вопрос состоит в следующем: можно ли путем эмпирического исследования структур, содержащихся в юридических текстах, приблизиться к пониманию и описанию структур права как такового.

Возможно, что эволюционируют не дискретные элементы права, а наоборот, вокруг точки, помещенной в центр определенной системы координат, постоянно и непрерывно меняется расположение окружающих ее элементов.

Изоморфы могут быть по-разному выражены на разных естественных языках, но при этом связывать неизменными соотношениями элементы, из которых состоит право.

Если управляемые и управляющие согласны с тем, что им нужны эффективные механизмы в кризисной ситуации, то это заставляет трансформироваться правовые системы. Но пути назад не будет: отдав права и свободы, люди не получат их обратно.

Чтобы эволюционный подход к праву мог работать, необходимо найти структурные и функциональные единицы, из которых состоят правовые системы.

Право развивается по естественным законам. Необходимо избавиться от иллюзий по его принудительному изменению. Однако эволюция права не исключает возможности локальных улучшений, если они проходят отбором и стабилизируются.

Люстрации и правосудие — это вещи взаимоисключающие. Люстрация означает закрепление победы революции и ограничение в правах тех, кто служил предыдущему режиму, а значит она неизбежно ретроактивна.

Многие думают, что презумпция невиновности не позволяет назвать человека преступником без приговора суда. Это не совсем так, даже совсем не так.

Еще в 1811 г. в § 285 ABGB было дано определение: «Все, что отличается от человека и служит людям на пользу, является вещью в юридическом смысле». Это вполне применимо и к криптовалютам.

Право на оскорбление кого угодно и чего угодно неотъемлемо следует из свободы слова, которая может быть ограничена только в самых крайних случаях и только тогда, когда этой свободе противостоит настолько же фундаментальное естественное право.

Светскость предполагает свободу человека жить сообразно своим убеждениям, какими бы они ни были. Советскость — это полная противоположность, тут имеет право на существование только одно мировоззрение.

В современной России любое ослабление репрессии, любая гуманизация законодательства воспринимается как одобрение противоправного поведения. Это пережиток доктрины социалистической законности и практик тоталитарного государства.

Хулиганство существует только в советской правовой системе и ее наследниках. Правовой норме с такой абстрактной гипотезой не место в уголовном законодательстве цивилизованной страны.

Iuris praecepta sunt haec: honeste vivere, alterum non laedere, suum cuique tribuere.